Софья Ролдугина - Кофе и мед [СИ]

И тут меня словно обожгло.

..Дело в том, что незадолго до смерти лорд Палмер без памяти влюбился в некую актриску без роду без племени. Её звали Мэлоди, и, говорят, она была необыкновенно красива. Впрочем, свои отношения они не афишировали. Так вот, с тех самых пор лорд Палмер стал себя странно вести, а в последний месяц он и вовсе впал в чёрную меланхолию…

Звонкий голос леди Вайтберри эхом отдавался внутри моей головы — таким ярким оказалось воспоминание. Я поднесла чашку к губам и одним глотком допила горькую холодную жидкость, не осознавая даже, чай это или кофе.

— Лорд Палмер, двоюродный брат герцогини Альбийской, тоже был влюблён в актрису по имени Мэлоди. Закончилось это тем, что он подбросил одной важной особе компрометирующие письма, а затем погиб. При очень странных обстоятельствах, должна заметить. Его автомобиль взорвался. В прошлом году.

У Клэра ни одна чёрточка не дрогнула.

— Почему-то это меня не удивляет, дорогая племянница. Но тогда Мэлоди, точнее, Финола Дилейни — моя ровесница. Смею надеяться, что я неплохо сохранился, однако за юношу меня уже нельзя принять. А мисс Дилейни по рассказам представляется скорее вашей ровесницей. Просто чудо, не находите?

Улыбка у меня получилась кривая.

— О, эта особа вообще намекала на свою… тесную связь с миром непознанного, — произнесла я, слегка запнувшись перед окончанием фразы, потому что на язык просилось что-то более грубое и язвительное, из арсеналов Лиама или даже Зельды. О, бедное моё воспитание! Чтобы сказали монахини из пансионата святой Генриетты? — Называла себя «дочерью ши». И угрозы посылала весьма романтические.

— Неужели? — слишком уж спокойно переспросил дядя. Мне от этого сделалось не по себе.

— После побега из тюрьмы мисс Дилейни подкинула мне записку. Там значилось: «Кого бы ты ни полюбила, я отберу у тебя жениха. А следом за сердцем ты потеряешь и жизнь», — процитировала я по памяти. — Звучит, конечно, зловеще, однако вряд ли это можно осуществить. Ведь мой жених — маркиз Рокпорт. И попытаться «отобрать» его для такой, как Финола — значит подписать себе приговор, скорее всего, смертный.

— Вы недооцениваете женское коварство, Виржиния, — с неожиданной мягкостью возразил Клэр. — Возможно, мисс Дилейни имеет в виду кого-то другого.

Хотя платье у меня было с высоким воротником, я внезапно почувствовала себя так, словно с обнажёнными плечами сидела на самом сквозняке.

— Поясните?

— Это не в моих интересах, дорогая племянница. Доброй ночи.

Спать я отправилась в дурном настроении. Воздух в комнате казался таким ядовитым и тяжёлым, словно кто-то этажом ниже непрерывно кипятил чаны с болотной водой, и пар сочился через деревянные перекрытия. Сбившиеся простыни спутывали ноги, как водоросли окутывают утопленников. Меня всё сильнее мучила жажда, но выбраться из постели и подняться было выше сил человеческих. Наконец я выпростала руку из-под одеяла и попыталась нашарить на прикроватном столике бронзовый колокольчик для прислуги. Но вместо этого негнущиеся пальцы нащупали какую-то странную связку из монет, скользких кожаных шнурков и ещё чего-то звенящего…

«Браслет, — промелькнуло в голове. — Подарок Крысолова. Но откуда?..»

Одно неловкое движение — и украшение полетело на пол, глухо звякнув. А у меня горло перехватило от иррационального ужаса. Я кое-как сползла с кровати, ощупывая дощатый пол. Щели попадались такие, что в некоторые из них могла бы провалиться шкатулка целиком — не то что маленький браслет. Сердце колотилось всё быстрее, и во рту ощущался привкус железа. Кровать за спиной натужно скрипела, словно по ней перекатывалась бочка с песком.

Наконец ребра ладони коснулось что-то металлически-холодное… Коснулось — и тут же с тихим «дзынь» свалилось в широченную дыру. Без тени сомнения я рванулась вперёд, обдирая колени, и запустила в неё руку по самое плечо. Кончики пальцев касались браслета, и не хватало чуть-чуть… совсем чуть-чуть…

— Попалась, — ласково пропел из-под пола женский голос, и в ту же секунду в запястье вцепились острые зубья капкана.

Хрустнула кость…

…с криком боли я выпрямилась, прижимая к груди обрубок… Нет, не обрубок, конечно, нормальную руку, и постель тоже была совершенно обычной — без водорослей и бочек с песком, а за окном серел поздний декабрьский рассвет, и трещины в полу исчезли, и на столике валялся опрокинутый колокольчик.

— Кошмар, — выговорила я с трудом, баюкая запястье, которое ныло слишком реалистично. — Всего лишь ночной кошмар.

— У тебя не бывает просто ночных кошмаров, — произнёс другой женский голос. — Неужели ты до сих пор не поняла, маленькая наследница?

Она стояла у двери, в самой тени — чёрная кожа, чёрные волосы и сливочно-жёлтое платье, придающее этому непроглядному мраку человеческие очертания.

— Абени?

— Мы с тобой не враги, — усмехнулась она. В темноте блеснули идеально белые зубы. — Просыпайся.

И я послушалась.

Мерзкое, липкое ощущение ночного кошмара преследовало меня ещё не один день. Спальня перестала казаться безопасным местом. Браслет перекочевал в потайное отделение шкатулки для украшений, которая стояла на нижней полке сейфа — но когда это замки и запоры могли остановить человеческое воображение… и тем более страх?

Лишь накануне бала, после финальной примерки только-только доставленного от мисс Рич платья, в дом вернулось ощущение спокойствия. В гостиной появился слабый запах вишнёвого табака. Тогда я сидела в кресле и проглядывала письма для кофейни, механически выискивая знакомые имена. Полковник Арч не показывался уже две недели; леди Клампси рассказала о его болезни и поспешном отъезде из Бромли. На похороны, кажется, не позвали никого, кроме близких родственников и нескольких друзей погибшего юноши.

Неужели убийцей и правда была Финола Дилейни? Что тогда означали её действия? Разум терялся перед обилием гипотез. Объявление войны, демонстрация жестокости, вызов для Эллиса — или, возможно, нечто никак не связанное с прошлым… Ведь не обязательно слухи об этой трагедии дошли бы до меня. Святые Небеса, да и расследование могли поручить любому другому детективу!

— Что же делать, — пробормотала я, откидывая голову на спинку кресла и вдыхая слабый аромат вишнёвого табака. — Что же делать…

На лоб мне легла прохладная ладонь.

— Сны не предсказывают будущее, — произнесла надтреснутым голосом леди Милдред прежде, чем я испугалась. — Будущего не существует. Сны о грядущем у таких, как мы — то, что уже свершилось, соединённое с нашими тревожными ожиданиями. Всё в твоих руках, милая Гинни. Не стоит бояться перемен.

Сердце точно иглой кольнуло.

— Мне уже приходилось слышать эти слова, — болезненно улыбнулась я, не открывая глаза. — Но лучше бы ничего не менялось. Жизнь так усложнилась вдруг… И словно бы два мира смешиваются.

— Какие ещё два мира? — ласково переспросила леди Милдред.

Я только голову повернула, уклоняясь от прикосновения. Два мира… Мистический — и реальный? Мой — и тот, где обитали Эллис с Лайзо?

— Те, которым бы лучше не соединяться.

Она длинно выдохнула. Запах вишнёвого табака стал резче.

— Никогда не было двух миров, милая Гинни. Ты просто начинаешь видеть.

Окончание фразы прозвучало глухо. Прохлада чужой ладони стала призрачной, едва ощутимой. И я потянулась следом за ускользающим ощущением присутствия — неосознанно, по-прежнему зажмурившись, потому что открыть глаза и не увидеть никого было слишком страшно.

«Не уходи».

Такие простые слова, но сказать их невероятно трудно.

— Леди Милдред, я…

— Тс-с, милая моя Гинни, — послышался ответ издалека. — Реши сама, куда идти. Я уже не могу вести тебя за руку.

Письма с сухим шелестом рассыпались по ковру. А спустя несколько минут в комнату постучалась Юджи и сообщила, что ванна готова.

— Хорошо, спасибо, — кивнула я девочке. Та переминалась с ноги на ногу, тревожно на меня поглядывая. — Что такое?

Юджи зажмурилась на секунду, а затем сделала неловкий книксен, точно заранее оправдываясь:

— Корреспонденция. Можно мне её разобрать? Обещаю всё очень-очень аккуратно сделать. У вас… — она запнулась и закончила совсем неразборчиво: — У вас усталый вид, леди Виржиния.

Я моргнула недоумённо — и поняла, что ресницы у меня слиплись. Веки тоже казались тяжёлыми, припухшими…

«Ещё чего не хватало! — промелькнула сердитая мысль. — Завтра маскарад, нужно выглядеть хорошо, а не расстраиваться заранее из-за того, что пока не случилось. Иначе получится, что Дилейни сумела достать меня, ничего не сделав».

Идея эта подействовала, как ни странно, воодушевляюще.

— Да, пожалуйста, — улыбнулась я девочке. — Позаботься о письмах. Рассортируешь их, как обычно. Важными я займусь сама. И приготовь на утро платье для прогулок. Также сообщи миссис Мариани, что завтра мы с Лиамом отправимся в парк сразу после завтрака. Ты тоже едешь, разумеется. Свежий воздух полезен, даже в нашем задымлённом и сыром Бромли.